Часть 5. Облако в штанах

Мы обречены видеть все только через зерцало в загадке.

Сергей Аверинцев. Мир как загадка и разгадка

Трагедию «Гамлет» принято считать самой загадочной пьесой в мировой драматургии. «Странное» поведение главного героя, необъяснимость его поступков с точки зрения обыденной, бытовой логики дали повод говорить о «загадке» Гамлета.

В чем причина его «бездействия»? Почему он откладывает исполнение мести за убийство отца и осуществляет эту месть, уже будучи убитым сам?

Настойчивое повторение этих вопросов на протяжении всей истории шекспироведения наводит на мысль о том, что некоторым критикам не терпится, чтобы Гамлет поскорее расправился с Клавдием, женился на Офелии, обзавелся в браке детьми и зажил, как счастливый король. Но тогда не было бы трагедии Шекспира.

Психоаналитики искали разгадку «загадки» Гамлета в его «эдиповом комплексе», изучали его «невроз». Литературоведы пытались найти ответ в характере героя и психологии его поведения. На Гамлета смотрели как на живого человека, подчас забывая, что он — персонаж художественного произведения. А ведь Гамлет не пациент, не объект клинического исследования, а герой трагедии.

Разгадка его тайны скрыта не в его характере, а в характере и структуре самой трагедии. Именно структура пьесы и определяет те законы, по которым живут и действуют ее персонажи.

В истории культуры «загадка» тесно связана с метафорой, образно воплощающей тему произведения.

«Загадка» Гамлета в определенном смысле принципиально загадочна, т. е. является не загадкой, на которую нужно искать ответ, а метафорой, выражающей тему загадочности главного героя.

Древнейшая форма театра, как мы уже отмечали, состояла в поединке, состязании авторов. Этот словесный поединок представлял собой обмен загадками и разгадками.

«Загадчик, загадка которого разгадана, погибает. Сфинкс может приносить смерть, от которой спасается разгадчик. В загадывании и разгадывании лежит момент борьбы, поединка: он может быть дан в словесной форме, но параллельно и в действенной»¹.

Эти слова О.М. Фрейденберг имеют важнейшее значение для понимания «загадки» Гамлета.

Действие трагедии есть не что иное, как обмен загадками и разгадками между главными противниками — Гамлетом и Клавдием. При этом обмен, который происходит не только на уровне действий персонажей, но и на уровне метафор, т. е. в образной форме.

Загадка Сфинкса для Эдипа — это метафора.

Трагедия Шекспира воплощает сюжет мифа: тот, кто разгадывает загадку, погибает.

Что такое «странное поведение» Гамлета и поставленный им спектакль «Мышеловка»? — Это его «загадки» для Клавдия, которые тот и пытается разгадать.

Что такое сцена «дуэли» в финале трагедии? — Это «загадка» Клавдия для Гамлета.

Клавдий «разгадывает» загадки Гамлета: он убеждается, что сумасшествие принца — только маска, «игра» и что «Мышеловка» — это театральная метафора его преступления и наказания. Разгадывание метафоры-загадки приводит Клавдия к гибели.

Гамлет тоже «разгадывает» загадку Клавдия: он узнает, что сцена «дуэли» — это замысел его убийства. Разгадывание театральной загадки Клавдия приводит Гамлета к гибели.

Призрак — «загадка» для Гамлета. Разгадав загадку Призрака, Тени, Гамлет сам становится тенью, мертвецом.

То же происходит и с Полонием. Он разгадывает «загадку» странного поведения принца, подслушивая его разговор с королевой. Разгадав «загадку» Гамлета, Полоний погибает.

Главная загадка трагедии — сам Гамлет.

Кто он на самом деле: сын, мстящий убийце своего отца или же убийца отца своей возлюбленной и невольный виновник и ее смерти?

И то, и другое, и третье.

Как «облако», которое может принять любой облик — и верблюда, и ласточки, и кита, Гамлет меняет свои обличья, «играя» одну за другой все роли трагедии.

Гамлет — это все его двойники, но он — и никто из них. Он — нечто другое. Загадка².

Гамлет познает мир с помощью театра и тем самым познает себя. «Знать кого-нибудь вполне — это было бы знать самого себя», — говорит он.

Метафора театра выражена в трагедии в образе зеркала, в котором персонажи видят свое отражение. Театральные постановки героев пьесы как бы наведены друг на друга, как зеркала.

Один персонаж отражает другого в разных подобиях.

«Мышеловка» «отражает» Клавдия в прошлом.

Клавдий «отражает» Гамлета в будущем — как убийцу чужого отца.

Природа Гамлета — человека Возрождения — универсальна.

Он — антропологический Бог трагедии.

Сюжет средневековой мистерии — это аллегорическая борьба между Жизнью и Смертью.

Сюжет Достоевского — борьба Бога с дьяволом, а поле битвы — душа человека.

Сюжет шекспировского «Гамлета» — борьба между Убийцей и Мстителем. Арена борьбы — душа Гамлета. Его душа — поле сражения между добром и злом, между благородством и преступлением.

Основной сюжет трагедии — об убийстве и мести — многократно разыгрывается не только персонажами на сцене, т. е. на действенном уровне, но и на словесном, в метафорах.

Метафора Шекспира — сюжетна.

Загадка Гамлета в том, что в отличие от всех своих двойников — и убийц, и мстителей, мотивы чьих поступков очевидны, — им (Гамлетом) при совершении тех же действий всегда движет нечто другое.

Это нечто мы и ощущаем как тайну.

Примечания

1. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. С. 126.

2. По словам С. Аверинцева, «сходство по какому-то признаку описывается как двойничество, зеркальное удвоение прототипа. Недаром образ зеркала — настоящего бронзового зеркала, каким пользовались древние красавицы, или природного зеркала вод — так часто возникает в поэме... Все может оказаться "обманным образом" чего-то иного, иносказанием и загадкой о чем-то ином...» (Аверинцев С. Поэтика ранневизантийской литературы. М: Наука, 1977. С. 148).